С днём рождения, Том Уэйтс! Чествуем маэстро алко-джаза и главного романтика художественной безнадёги
Том Уэйтс, который родился 7 декабря 1949 года, может похвастаться одной из самых странных карьерных траекторий среди рок-исполнителей 1970-х годов. Или вообще среди всех рок-исполнителей. Выступая в кофейнях Сан-Диего, этот музыкант-одиночка жил в машине, когда менеджер The Mothers of Invention Херб Коэн обнаружил его и помог заключить контракт с молодым лейблом Asylum Records.
Самого начала артист шёл своим путём. Его песни становились всё более запутанными, превращаясь в декламации о людях, вынесенных на обочину жизни: стриптизёршах, уличных торгашах, мелких мошенниках, автостопщиках, продавцах подержанными тачками, бродягах, подпирающих фонарные столбы.
С каждым следующим альбомом голос Тома Уэйтса всё глубже погружался в пучину похмельного рычания. При этом он сохранял строгий контроль над своим творчеством, придавая песням новые формы, изображая персонажей и эмоции, которым в то время не было места в поп-музыке.
Действие песен Тома Уэйтса происходит в грязных мотелях, занюханных барах, пешеходных переходах. Голосом Луи Армстронга после запоя он поёт от имени одиноких любовников, усталых путников и отверженных душ, упустивших возможности, не нашедших себя, познавших изнанку жизни.
Песни Тома Уэйтса образуют что-то вроде путешествия по Америке, которая существовует в его воображении. Его персонажами движет нечто невыразимое, неназванное. Каждому хочется немного романтики, немного драмы, немного смысла среди поздних ночей и ранних утр, дешёвого пива в придорожных барах, отчаянных взглядов и порочных связей.
Пока его друзья играли психоделический рок и песни протеста, молодой Том Уэйтс открывал для себя коллекцию пластинок своих родителей, состоящую из джаза и эстрады. Он всегда казался старше своего возраста. Ему было 25, когда он пел балладу о расставании «Серенаду Сан-Диего», но по ощущениям — все 70.
Для Тома Уэйтса джаз олицетворял собой не блеск коммерческих оркестров, а лишения и бедность, труд неудачников, извлекающие максимум из нескольких долларов через смекалку и изобретательность. Он собрал небольшую группу, состоящую из сессионных музыкантов Эллы Фицджеральд и Каунта Бэйси. Они придали песням ритмическую эластичность, которая отражает детали мира Тома Уэйтса столь же убедительно, как его тексты.
Если вчитываться и вдумываться, в песнях Тома Уэйтса можно обнаружить целую энциклопедию американской жизни. Он часто и обильно использует названия марок и брендов, его детали точны, а обороты речи — замысловаты, как у писателей-битников. У Уэйтса есть сотня способов описать луну в ночном небе и тысяча — описать машину такси, которая может быть и «жёлтой, как моча», и «янтарной, бархатно-жёлтой».
Требования индустрии Том выполнял неохотно. Чтобы дистанцироваться от имиджа рок-звезды, он путешествовал с одного выступления на другое на драндулете, останавливался в мотелях, а не в роскошных отелях. Вместо кокаина и героина он предался пороку, более соответствующему изображаемому им миру: выпивке. В песне «Плохая печень и разбитое сердце» Луна не романтична, а «чертовски устрашающа»:
При всей атмосфере безнадёги в уэйтсовском мире всегда есть место для надежды. Ведь сквозь сентиментальные джазовые аккорды, сыгранные на разбитом рояле в унылой забегаловке, лучится свет. А персонажи песен, может, и переживают тяжёлые времена, но всё ещё мечтают о земле обетованной. Судьба самого Тома Уэйтса доказывает: можно стать успешным, не теряя внутреннего стержня. В конечном итоге музыкальная индустрия была вынуждена подстраиваться под неудобного хрипуна. А он — лишь был собой.
Спасибо за внимание! Буду благодарен за лайк и комментарий, заглядывайте на огонёк!
