«Мастер и Маргарита по-еврейски» - о самом страшном советском романе Фридриха Горенштейна
Под впечатлением
Казалось бы, с распада СССР минуло уже больше 30 лет, утекли океаны воды, а советская литература продолжает удивлять, поражать и будоражить. Вот, на днях дочитал весьма необычный роман Фридриха Горенштейна под названием "Псалом", который терзал около полугода (!). Сказать, что я под большим впечатлением — ничего не сказать, но описать ощущения от прочитанного очень сложно (всё-таки не филолог). Это одновременно и восхищение от масштаба задумки и выбранной для этого формы, и отторжение от некоторых взглядов и идей автора, и брезгливость от чрезвычайно напыщенной "чернушности". Но, в то же время, интеллектуальное удовольствие от глубины и советского стиля, который узнаваем с первых строк. Эдакая гремучая смесь (глыба) непонятной формы, оценить которую человеческими мерками, как мне кажется, невозможно.
О чем определенно можно сказать точно, "жить" во мне это странное произведение будет теперь очень долго. Ведь, чем больше времени проходит, тем больше я зачем-то мысленно возвращаюсь к нему, думаю о нем, спорю и размышляю. Давно не испытывал таких странных ощущений от художественного текста (наверное, со времён запойного, но осмысленного перечитывания русской классики). И подобного рода эмоции являются (для меня) одним из главных признаков подлинного "величия" литературного произведения. И с этого угла произведение Горенштейна безусловно является классическим, великим советским (шире: русским) романом. Но "великий" — не значит комфортный, и здесь текст Горенштейна, скорее, ближе к отвратному. Он тёмен, мрачен, страшен, беспросветен и беспощаден...
Нужно сразу сказать, что писал он его, конечно же, "в стол". Ибо в 1975 году за такое произведение писателя реально могли если не посадить, то, как минимум, упечь в "дурку". Шутка ли, соединить в одном романе советских "страждующих" людей, "справедливого" Антихриста, ветхо и новозаветные сюжеты, тему "великого голода 30-х" и Холокоста, мрачную философию о предназначении и судьбе народов, и всякого другого метафизического, не поддающегося описанию (не сомневаюсь, что я не понял и половины вложеных в книгу смыслов). Эдакая гремучая смесь булкаговского "Мастера и Маргариты", леоновской "Пирамиды" и толстовской "Войны и мира", помноженная на оригинальную мрачность Горенштейна. При этом узнать в "Псалме" перо сценариста "Соляриса" и "Рабы любви" практически невозможно.
Так как уверен, что многие никогда не осилят этот роман, далее немножко "поспойлерю". Если вдруг вы считаете, что я крепко ошибаюсь, дальше просто не читайте...
"Мастер и Маргарита" отдыхает
Итак, в романе "Псалом" Горенштейн совмещает библейские и ветхозаветные нарративы с советской исторической реальностью 1930-1960-х гг, густо "смазывая" получившееся своей философией. Роман состоит из пяти частей (притч), каждая из которых показывает 5 "казней Господних", предсказанных пророком Иезикиилем. В данном случае, это Голод, Война (смерть), Похоть, Болезнь и жажда по Слову Господнему, от которой не спасет и сам Бог. Они обрушиваются на русский народ, который отказался от Господа, отверг его Слово, и высокомерно попытался выстроить Вавилонскую башню идеального человеческого мира. При этом, по Горенштейну, обречены на "казни" и два других народа — еврейский, якобы ассимилировавшийся и забывший о своем "избранничестве", и немецкий, возгордившийся своим мнимым превосходством над другими народами.
Все притчи романа объединены одним сквозным героем — неким Даном, который на самом деле... Антихрист. При этом он не является врагом Христа, напротив, он его... брат (из "колена Данова"). Он послан в СССР как посланник Бога в самые разрушительные моменты русской истории. Антихрист-Дан выполняет здесь роль свидетеля и судьи, а не исполнителя казней Господних. Он Антимессия, его миссия не спасти, а свидетельствовать и давать знамение о неминуемых наказаниях. Посланник Бога вочеловечен и проживает человеческую жизнь, подверженную соблазнам, старению, смерти (в первой притче он мальчик, в последней — пожилой человек, который в итоге умирает, растворившись). Лишь в частных случаях он наказывает отдельных людей, но не вмешивается в ход событий, не искушает людей, как принято показывать Антихриста в Библии и литературе. Дан оставляет на земле знаки присутствия Бога, побуждает кого-то вспомнить о Боге, кого-то искать абсолютные смыслы, противоречащие распространённым в СССР.
Читая роман Горенштейна, я почему-то не раз вспоминал о словах Эдуарда Лимонова, сказанных в адрес "Мастера и Маргариты". Обладая острым умом и языком, Лимонов заострял особое внимание на пошловатости булгаковского романа, обвинял его в бессовестном потакании обывателю. По его мнению, когда в одной книге сводятся Христос и коммунальные кальсоны, всегда есть шанс, что метафизическая, высокая проблематика перетянет коммунальную в иной регистр. Но чаще случается наоборот: кальсоны компрометируют тему Христа, утаскивают ее в быт, в социальную сатиру, в анекдот. Правда, у Горенштейна все настолько мрачно и серьезно, что сполна примерить слова Лимонова к его роману все же невозможно. Напомню, что всех героев своего произведения Горенштейн проводит через "казни Господни"...
Героиня второй притчи, девочка по имени Аннушка из Ржева, становится виновницей смерти своего брата, потом губит невинного человека, якобы обворовавшего комнату, знакомится в детдоме с девочкой-еврейкой и выдает ее на смерть захватившим город немцам. Некоторое время спустя оккупанты угоняют ее в Германию, где она становится остарбайтером и умирает от неизвестной болезни на работе в свинарнике. Правда, незадолго до погрузки в немецкий эшелон в Ржеве девушку успел перехватить вездесущий Дан. Он передал ей листок бумаги и попросил ее прочитать написанное на нем в Германии вслух. Так Антихрист через Аннушку проклял всех немцев, как Господь когда-то через Иеремию проклял Вавилон. Сам Дан не мог сделать этого лично, ибо не мог ступить на нечестивую землю. При этом немцы успели опознать Дана как еврея и попытались его расстрелять. Но сделать этого не смогли, ибо Антихрист неубиваем...
Действие следующей притчи, повествующей о третьей казни — похотью, разворачивается в 1948 году в городе Бор Горьковской области. К работнице швейной фабрики по имени Вера возвращается с фронта муж Андрей. Она верно ждала его все военные годы, но теперь оказывается, что она его не любит, не испытывает к нему никакого телесного влечения. Кончается тем, что она изменяет ему с главой живущей по соседству еврейской семьи, которого зовут Даном Яковлевичем. Это, конечно же, он — Антихрист. Но чтобы добиться его, женщине пришлось сначала подложить под него дочь, которая в итоге по настоящему влюбилась. Муж-фронтовик в ярости узнает об этом и пытается убить Дана. Так как сделать этого невозможно, он вскоре помирает от горя.
Четвертая притча о семье Кухаренко из Витебска. В 1949 году, в разгар репрессий, главу семейства арестовывают за "белорусский национализм". Его жена от греха отправляет детей в Москву к сестре Клавдии. Но сестра замужем за искусствоведом Алексеем Иосифовичем, который вынуждено скрывает свою "еврейскую национальность". При этом он старается выслужиться и всеми силами травит евреев-коллег. Но вскоре его разоблачают и убивают на допросе следователи. Жена Клавдия сплавляет детей сестры в детский дом и остается с сыном Савелием, болезненным и порочным подростком. Она заводит дружбу с местным дворником Даном Яковлевичем, который снова оказывается тем Самым.
В пятой, последней притче, и вовсе начинается лютейший замес. Гореншетейн сводит в 60-70-х в одном месте людей, так или иначе связанных друг с другом по предыдущим притчам. Это дети героев или самого Дана от них. Кто-то из них ударяется в религию и становится Богословом, кто-то сходит с ума, кто-то кончает с собой. Приемная дочь Дана (я эту линию пропустил) в итоге соблазняет самого Дана и рожает от него сына... Дана. Старый Дан с осознанием выполненной миссии спокойно умирает. В самом конце романа некоторые из героев постигают сущность антагонизма Христа и Антихриста: первый — является заступником грешников и гонителей, второй — покровительствует жертвам гонимым...
О чем произведение?
Закончив пересказывать "тело" романа (причем это очень-очень сжато!), я подумал, что, на самом деле, не смог выразить и 2% его сути. Написал тысячи слов и... остался на месте. Уж необессудьте — не филолог. Здесь много аллюзий на ветхозаветные времена и библейские тексты, ссылки на древнееврейскую историю, которая странным образом переплетена с советской (и она ее типа практически повторяет). При этом земной мир, по мнению Горенштейна, чуть-ли не земной ад, а человечество обречено на страдания (как тут не вспомнить триеровского "Антихриста" с его "церковью Сатаны"). Автор нападает и на пророков Иисуса, обвиняя их в искажении Слов пророков Ветхого (то есть, по сути, с позиций иудаизма критикует христианство). Один из героев романа так понимает причины подмены сурового текста Ветхого Завета сострадательным текстом Евангелий:
Думаю, чтобы охватить все смыслы, нужно написать еще пару дополнительных "книг о книге". Интересно другое. Дело в том, что этот роман не принял никто. Вообще. Ни друзья Горенштейна, ни враги. Ни либералы, ни националисты, ни "избранные", ни верующие или атеисты — вот никто. Его тупо проигнорили. Поэтому и вы, с большой долей вероятности, мало что о нем знаете.
Да, роман беспощаден к Человеку, которого, по мнению Горенштейна, "любить невозможно, а прощать опасно". Сам автор в одном из интервью говорил:
Один из критиков уверяет, что причины такого мрачного взгяда на жизнь — в прошлом автора. Его отца расстреляли в 1937 году, а мать умерла во время Великой Отечественной в эвакуации. Сам он прошел детдом, адовую тяжелую работу за хлеб, невозможность публиковаться в СССР и эмиграцию. Но какой бы сложностью и глубиной не обладал "Псалом", как бы автор не уверял, что он "смотрит на мир из Библии", роман чрезвычайно советский. Это произведение своего времени, со всеми минусами и плюсами.
И все же, я бы его вам рекомендовал. Ведь, знаете, можно же не читать его весь. Как, например, "Мастера и Маргариту". Не знаю, удивлю вас, но многие полностью пропускают линию Иешуа и читают исключительно "московские главы".
И действительно, зачем есть невкусное?
Так и здесь. Если вы "не доросли" (как я), или считаете чрезмерным столь глубокое погружение в метафизические проблемы человечества, почитайте горенштейновское описание СССР 30-70-х гг. В этих фрагментах особенно заметно литературное мастерство автора (советский талант не пропьешь).
Что касается меня, однозначно еще буду перечитывать. Но попозже. Чтобы ненароком не отравиться.